Неточные совпадения
Вдруг, точно с потолка, упал Иноков,
развалился в кресле и, крепко потирая
руки, спросил...
— Ах, — скажет он иногда при этом Обломову с удивлением. — Посмотрите-ка, сударь, какая диковина: взял только
в руки вот эту штучку, а она и
развалилась!
Надобно сказать, что сей московский петиметр, заехав
в глухую провинцию, вознамерился держать себя как ему угодно: во-первых, за обедом он напился почти допьяна, а потом, сидя
в настоящие минуты около молодой женщины, он не только
развалился на диване, но даже, совершенно откинув борты своего фрака, держал
руки засунутыми за проймы жилета.
Однажды,
в начале июля, к месту, где мы работали, стремглав подъехала развинченная пролетка; на козлах сидел, мрачно икая, пьяный извозчик, бородатый, без шапки и с разбитой губой;
в пролетке
развалился пьяненький Григорий Шишлин, его держала под
руку толстая, краснощекая девица
в соломенной шляпке, с алым бантом и стеклянными вишнями, с зонтиком
в руке и
в резиновых калошах на босую ногу. Размахивая зонтиком, раскачиваясь, она хохотала и кричала...
Суслов (
разваливаясь на сене). «На земле весь род людской…» (Кашляет.) Все вы — скрытые мерзавцы… «Люди гибнут за металл…» Ерунда… Деньги ничто… когда они есть… (дремлет.), а боязнь чужого мнения — нечто… если человек… трезв… и все вы — скрытые мерзавцы, говорю вам… (Засыпает. Дудаков и Ольга тихо идут под
руку. Она крепко прижалась к его плечу и смотрит
в лицо его.)
С видом жертвы он
разваливался у себя
в кабинете
в кресле и, заслонив глаза
рукой, брался за книгу. Но скоро книга валилась из
рук, он грузно поворачивался
в кресле и опять заслонял глаза, как от солнца. Теперь уж ему было досадно, что он не ушел.
Ежов порылся
в груде газет, вырвал из нее лист и, взяв его
в обе
руки, встал перед Фомой, широко расставив ноги, а Фома
развалился в кресле с продавленным сиденьем и слушал, улыбаясь.
Петрович. Вот и видно, что у тебя совесть-то нечиста! За сучок зацепил, да и испугался, и милости просишь. Рук-то марать не хочется (бросает дубину), потому что ты, что гад ползущий, — все одно. Что, прикусил язык-то! Ишь ты, и шинелишка-то вся ползет,
развалится скоро на тебе. А еще чиновник! Чином своим похваляешься! Сшей себе новую хоть на мои сиротские деньги, да уж и саван себе кстати на них же купи. (Уходит
в лавку).
— Теперь у нас разговор короткий: труд! И больше ничего! Не трудящий да не ест! Не хочешь работать, — к черту ступай! А как раньше бывало:
руки белые, миллиарды десятин у него,
в коляске
развалился, кучер с павлиньими перьями, а мужик на него работает, да горелую корку жует!
И он с теми свободными и фамильярными, грациозными движениями, которые его отличали, взял за
руку фрейлину, поцеловал ее и, поцеловав, помахал фрейлинскою
рукой,
развалившись на креслах и глядя
в сторону.